Волчий отряд - Страница 86

— Посмотришь. Посмотришь. К тому же тебя воевода Глухарь видеть хочет. Так и сказал, когда, мол, очнется ваш Волк приведите его ко мне. Вон на веранде порученец воеводы уже третий день ошивается. Не знаем, как спровадить, — как ни в чем не бывало произнес Шустрик.

От такой новости Серега чуть кашей не подавился. Он отложил ложку, оставил в сторону поднос, посмотрел на ребят и спросил с укоризной:

— Чего же вы раньше, гады, не сказали?

— Тебе подкрепиться следовало да сил набраться. Куда в таком состоянии к воеводе идти? Ты на измученное привидение был похож, тебя даже гниль-зверек погнушался бы есть, — тут же нашелся Шустрик.

— Да, Волк, начальство начальством, а кормежка по расписанию, — согласился с Лехом Дорин.

— Тем более воевода в лес не убежит, — поддержал их Черноус.

— Сговорились вы что ли? — возмутился Серега. — Принесите мне одежду, чтобы перед воеводой не стыдно было появиться.

— Сейчас сделаем, не извольте беспокоиться, — пообещал Шустрик и выскользнул из комнаты.

Вернулся он так же быстро со стопкой свежего белья и в сопровождении Вихря, который нес доспехи и прочее железо.

— Командир, рад видеть вас в добром здравии, — расцвел Вихрь.

— Взаимно, — ответил Серега.

Одежду и обмундирование сгрузили на кровать.

Ребята направились на выход, но Серега их окликнул:

— Шустрик, ты останься. Дорин и Черноус подождите меня снаружи. Один я к воеводе не пойду.

Они послушно кивнули и вышли, вынося под руки Вихря, который так растрогался, что, казалось, совсем забыл нормы приличия. Готов был в любимом командире дырку взглядом прожечь.

— Как думаешь, зачем меня воевода зовет? Наказать хочет за самовольное оставление поля боя? — спросил Серега, натягивая портки.

— Издеваться изволишь, чудак-человек, или мозги от встречи с фартером совсем спеклись? Ты захватил замок. Ты герой, а героев не судят, — возмутился Шустрик.

— Считаешь? — с сомнением в голосе переспросил Одинцов.

В его родном мире героев порой не просто судили, но и казнили без суда и следствия только из чувства зависти и страха.

— Не сомневайся, Одинец. Не удивлюсь, если ждет тебя награда за доблесть и смекалку.

Шустрик помог Сергею надеть доспех, зашнуроваться. Пояс с ножнами Одинцов повязал сам. Придирчиво осмотрев себя, он остался доволен. Только очень устал и присел на край кровати передохнуть.

— Может, на завтра отложим. Все-таки первый день на ногах? — неуверенно спросил Шустрик.

— Нельзя заставлять начальство ждать, — ответил Сергей.

Вдвоем они покинули спальню.

Дорин и Черноус дожидались во дворе, сидели на большом бревне и смотрели на внутренний двор замка, заполненный повседневной суетой. Одинцов удивился. Он помнил это место залитым кровью, напоенным ужасом и болью. Ничто сейчас не напоминало об этом. Все было чисто и прибрано. Сновали по своим делам мужчины и женщины в простых одеждах. Кто торопился в кладовые, кто на кухню. Каждый был занят своим делом.

— Проводите Волка к воеводе, — попросил Шустрик.

Дорин согласно склонил голову.

— Что значит проводите? — обернулся к другу Сергей. — Мы вместе начинали этот путь. Вместе его и продолжим. Вы втроем идете со мной.

Лех довольно улыбнулся.

— Чего лыбишься, веди давай. Где наш воевода засел?

— А он кабинет покойного владетеля занял, — доложил Дорин.

У дверей донжона их остановил караул из четырех рыцарей и десяти солдат, вооруженных копьями. Узнав, кто это идет, рыцари расцвели и без вопросов открыли двери. Слава Волка шла впереди него. Каждый норовил пожать руку отважному командиру, усмирившему кровожадных фартеров.

На этот раз в башню им пришлось подниматься по парадной лестнице. Что было очень необычно. Перед дверями кабинета их встретил личный порученец воеводы, который, услышав, что десятник Волк очнулся, поспешил обрадовать этой новостью начальство.

— Воевода ждет вас. Проходите.

Он поклонился и отворил перед Одинцовым двери. Серега в сопровождении друзей вошел внутрь.

Здесь все осталось, как было при прежнем владельце. Только навели порядок, убрали порушенную мебель, стерли с пола кровь. В кресле возле горящего камина сидел воевода Глухарь с большим железным кубком, наполненным вином. В соседнем кресле сидел сотник Джеро. По его строгой посадке и напряженному лицу было видно, что чувствует он себя очень неуверенно. Вот и вина ему никто не предложил.

На звук шагов воевода обернулся, ухватил цепким взглядом фигуру Волка, прищурился и поднялся из кресла.

— А вот и наш герой. Приветствую тебя, Волк. Ключ, вина гостям!

Порученец воеводы тут же появился в кабинете с подносом, на котором стояли три металлических кубка, наполненных ароматным вином. Ребята разобрали кубки. Серега взял свой, поднял к носу, принюхался и довольно цыкнул языком.

— Одобряешь? — заинтересовался воевода.

Одинцов кивнул.

— Вино, спору нет, хорошее, хотя мне доводилось пивать и получше. В моих подвалах есть настоящие жемчужины. Будем живы, ты попробуешь. Обещаю.

Серега насторожился. С чего бы это воевода так расщедрился, что своим коллекционным вином намерен поить простого десятника, пускай и героя последней битвы.

— Выпьем за победу, — поднял кубок Глухарь.

Ребята последовали его примеру.

— За победу!!!! — в четыре глотки слаженно рявкнули они.

Опустошая кубок, Серега скосил взгляд на сотника Джеро. Он не пил. У него не было кубка. Сотник с неприкрытой злобой смотрел на Волка и его окружение, героев этого праздника. Почему воевода не удостоил его права пить наравне с остальными? Чем провинился сотник?